Психологические портреты людей, создающих созависимые отношения
Каждый тип созависимого человека является обладателем соответствующего комплекса, выросшего на месте «надлома» его Я в связи с дефицитом любви. В свою очередь, каждый комплекс предполагает и определенный способ заполнения Я. Эти комплексы таковы: самоуничижение, мученичество, садистские наклонности, нарциссизм и ненасытная жажда любви.
Главное в садистских наклонностях — это стремление к абсолютной власти. Привычное понимание садизма как причинение физических страданий кому-либо — всего лишь один из способов достижения этой власти. Чтобы стать абсолютным повелителем, необходимо другого человека сделать абсолютно беспомощным, покорным, то есть превратить в свою живую вещь, сломив его дух. Достигается это посредством унижения и порабощения.
Существует три способа достижения абсолютной власти.
Первый способ — поставить других людей в зависимость от себя и приобрести полную и неограниченную власть над ними, позволяющую их «лепить как глину», внушая: «Я твой создатель», «Ты станешь таким, каким я хочу тебя видеть», «Ты — тот, кто создан мной, ты есть детище моего таланта, моих трудов. Без меня ты никто».
Второй способ — не только иметь абсолютную власть над другими, но и эксплуатировать их, использовать. Это стремление может относиться не только к материальному миру, но и к моральным качествам, которыми обладает другой человек.
Третий способ — причинять другим людям страдания и смотреть, как они мучаются. Страдание может быть и физическим, но чаще речь идет о причинении душевных страданий. Нет большей власти над человеком, чем власть причинять боль и страдания тому, кто не в состоянии себя защитить.
Карен Хорни перечисляет типичные садистские установки, по наличию которых можно определить, что в человеке в той или иной мере присутствуют садистские наклонности.
Здесь мы приводим их краткий обзор.
1. «Воспитание» жертвы.
Человек садистского типа хочет порабощения других людей. Ему нужен партнер, не имеющий своих желаний, чувств, целей и какой-либо инициативы. Соответственно, у него не может быть претензий по отношению к своему «хозяину». Взаимоотношения такого «хозяина» и его жертвы сводятся, по сути, к «воспитанию»: «Твои родители не позаботились о твоем настоящем воспитании. Они тебя баловали, распускали. Теперь я буду воспитывать тебя правильно». Отношения с собственным ребенком строятся еще более жестко — он абсолютный раб. Иногда ему позволяется радоваться, но только тогда, когда источником радости является сам «властитель». «Воспитание», будь то партнер или ребенок, проходит по принципу «чем больше критики, тем лучше». Похвалить — означает дать почувствовать другому, что он чем-то приблизился к «повелителю». Поэтому похвала полностью исключена из воспитательных мер. Даже если такое случается, то затем следует еще более уничижающая критика, чтобы жертва не вообразила, будто она на самом деле чего-то стоит. Чем более наделен подчиненный человек какими-либо ценными качествами, чем очевиднее они, тем более жесткой будет критика. Садист всегда чувствует, в чем именно не уверена его жертва, что именно ей особенно дорого. Поэтому критике подвергаются как раз эти свойства, особенности, умения и черты. Действительно, садист вовсе не озабочен судьбой другого. Да и своя судьба не настолько ему дорога, как ощущение власти. «Он будет пренебрегать своей карьерой, отказываться от удовольствий или многообразных встреч с другими людьми, но не допустит ни малейшего проявления независимости своего партнера»
2. Игра на чувствах жертвы.
Что может свидетельствовать о власти больше, чем возможность влиять на чувства, то есть на глубокие процессы, которыми и сам человек не всегда может управлять? Люди садистского типа чрезвычайно чутки в отношении реакции партнера и потому стремятся вызвать те, которые хотят видеть в данный момент. Они способны своими действиями породить бурную радость или погрузить в отчаяние, вызвать эротические желания или охлаждение. Такой человек знает, как добиться подобных реакций, и наслаждается своей властью. При этом он бдительно следит, чтобы его партнер испытывал именно те реакции, которые он вызывает. Недопустимо, чтобы партнер испытывал удовольствие или радость от действий других людей. Это своеволие будет немедленно пресечено: либо источник радости будет опорочен тем или иным способом, либо партнеру будет уже не до радости, потому что его постараются ввергнуть в пучину страданий. Впрочем, и страдать из-за других людей или по собственной инициативе недопустимо. Если такое случится, то садист постарается, чтобы новые страдания, вызванные им самим, отвлекли его жертву от «посторонних» чувств. Хотя садист вполне может и утешить жертву, страдающую по «постороннему» поводу. Причем, он не пожалеет ни сил, ни средств для этого. И в большинстве случаев он добьется своего: человек с благодарностью примет его помощь и, возможно, почувствовав такую мощную поддержку, перестанет страдать. Но и в этом тоже садист будет видеть проявление своей абсолютной власти. Ведь ему нужны не столько сами страдания, ему нужно властвовать над душой человека. Чаще всего подобная игра с чувствами происходит бессознательно. Человек с садистскими наклонностями чувствует непреодолимое раздражение или непреодолимое желание вести себя так или иначе. Вряд ли он сам смог бы объяснить истинную причину своих чувств и поступков. Скорее всего, он просто их рационализирует.
Впрочем, как говорила К. Хорни, любой невротик краем сознания догадывается о том, что он делает на самом деле. Догадывается, но не может отказаться от деструктивного стиля поведения, поскольку Другой ему неведом или кажется слишком опасным.
3. Эксплуатация жертвы.
Сама по себе эксплуатация может быть не связана с садистскими наклонностями, а совершаться только ради выгоды. В садистской же эксплуатации самая главная выгода — это ощущение власти, независимо от того, присутствует ли при этом какой-либо иной выигрыш. Требования к партнеру постоянно возрастают, но что бы он ни делал, как бы ни старался, он не добьется благодарности. Мало того, любые его старания будут раскритикованы, и ему будут предъявлены обвинения в плохом обращении. Разумеется, такое «плохое» обращение партнер должен искупить еще большим старанием угодить. И, конечно же, это ему никогда не удастся. Самое главное для садиста — это показать партнеру, что он никогда не будет достоин его. А то, что лежит еще глубже — это отчаянное желание, чтобы партнер наполнил его жизнь всем необходимым (удовлетворение основных потребностей, обеспечение карьеры, получение любви и заботы, безграничной преданности и безграничного терпения, сексуального удовлетворения, комфорта, престижа и т. п.), потому что сам садист не чувствует себя способным на это. Но как раз последнее тщательно скрыто и от партнера, и от самого себя. Садист видит только один путь получения удовлетворения от жизни посредством партнера — это абсолютное владение им не ради него самого, а как средством достижения необходимого.
4. Фрустрирование жертвы.
Еще одна характерная особенность — стремление разрушать планы, надежды, препятствовать осуществлению желаний других людей. Главное для человека с садистскими наклонностями — во всем действовать наперекор другим: убивать их радость и разочаровывать в их надеждах. Он готов причинить вред себе, лишь бы не допустить ликования партнера при достижении успеха. Он сорвет удачу партнера, даже если она выгодна и ему самому. Все, что доставляет удовольствие другому человеку, должно быть немедленно устранено. «Если партнер с нетерпением ждет встречи с ним, он склонен быть угрюмым. Если партнер хочет половой близости, он будет холоден. Для этого ему даже ничего не требуется делать специально. Он действует угнетающе просто тем, что излучает мрачное настроение»5. Если же кому-то нравится сам процесс труда, то в него немедленно вносится нечто, что сделает его неприятным. Кстати, консультанты, работая с клиентами садистского типа, непременно почувствуют на себе эту особенность: как только такой клиент почувствует, что работа с ним доставляет хотя бы малейшее удовлетворение (например, если психолог отметил прогресс в терапии), он немедленно уничтожит его, изощренно ставя специалиста в тупик, вызывая в нем состояние растерянности, раздражения, провоцируя неосторожные выражения или агрессивное защитное поведение, чтобы затем указать на профессиональную несостоятельность.
5. Третирование и унижение жертвы.
Человек садистского типа всегда чувствует наиболее чувствительные струны других людей. Он быстро отмечает недостатки. Но самое главное, он видит, какие из них наиболее болезненны или крайне тщательно скрываются их носителем. Именно они и подвергаются наиболее жесткой и болезненной критике. Но и те качества, которые садист тайно признает как положительные, будут немедленно обесценены для того, чтобы партнер:
а) не смел равняться с ним в достоинствах;
б) не смог стать лучше ни в своих, ни в его глазах.
Например, открытый человек будет обвинен в хитрости, лживости и манипулятивном поведении; человек, умеющий отстраненно анализировать ситуацию, окажется бездушным и механистичным эгоистом и т. д. Садист часто проецирует собственные недостатки и возводит напраслину на других людей.
Например, расстроенному его же действиями человеку он может сочувственно высказать опасения по поводу эмоциональной неустойчивости и порекомендовать обратиться к врачу. Человек с садистскими наклонностями всегда передает ответственность за свои поступки партнеру-жертве: это он «доводит», «вынуждает» действовать жестко; если бы не партнер, то садист мог бы выглядеть белым и пушистым. Садист верит в эти объяснения, и у него появляется еще один повод наказывать жертву — за то, что из-за провоцирующего поведения партнера садист не может выглядеть спокойным и уравновешенным, добрым, достойным восхищения. Ему приходится брать на себя грязную работу по установлению справедливости и перевоспитанию партнера.
6. Мстительность.
Человек с садистскими наклонностями на уровне сознания уверен в своей непогрешимости. Но все его отношения с людьми строятся на основании проекций. Он видит других людей именно такими, каким он считает самого себя. Однако приписываемое им резко отрицательное отношение к себе, ощущение себя абсолютным ничтожеством полностью вытеснено из сознания. Агрессивные чувства в сочетании с презрением к себе просто не дали бы подобному человеку выжить. Поэтому-то он и видит только то, что его окружают люди, достойные презрения, но при этом еще враждебные, готовые в любую минуту унизить его, лишить воли, отнять все. Единственное, что может защитить его, — это собственная сила, решительность и абсолютная власть. Вот почему садист лишен всякого сочувствия. Люди вокруг достойны только презрения и наказания. Предвосхитить возможную агрессию — цель садиста. А в том, что любой человек вынашивает враждебные цели, садист уверен. Поэтому ему необходимо мстить. Собственная мстительность лишь незначительно касается сознания садиста. То, что он делает, кажется ему единственно верным путем достижения справедливости. На пути человека с садистскими наклонностями встречается немало людей, которые противостоят его стремлению к абсолютной власти. Они проявляют свою независимость, самостоятельность. Они могут быть смелыми или же освобождаться от власти садиста манипулятивным путем. Неподчинение приводит садиста в ярость. За этой яростью стоит мощнейший страх: отпустить «на волю» такого человека — все равно что признать себя побежденным. Но тогда это будет означать, что он не абсолютный властитель, что им тоже можно манипулировать, унижать, втаптывать в грязь. И это настолько знакомо, настолько непереносимо, что садист способен на отчаянные шаги мести.
Таковы основные черты человека с садистскими наклонностями. К этому надо добавить, что любые проявления садизма сопровождаются эмоциональным «раскручиванием» ситуации. Нервные встряски обязательны для садиста. Жажда нервного возбуждения и волнения заставляет его делать «истории» из самых обычных ситуаций. «Уравновешенный человек не нуждается в нервных встрясках такого рода. Чем более зрелый человек, тем менее он к ним стремится. Но эмоциональная жизнь человека садистского типа пуста. У него задушены почти все чувства, кроме гнева и триумфа. Он настолько мертв, что нуждается в сильнодействующих средствах, чтобы почувствовать себя живым». Лишаясь власти над людьми, он чувствует себя жалким и беспомощным.
Люди с садистскими наклонностями совсем не редкость в нашем обществе. Описанные черты могут выглядеть устрашающе, но такое прямое и резкое их выражение можно увидеть только при сильной невротизации. В большинстве же случаев садистские наклонности завуалированы в соответствии с типом человека.
Уступчивый тип порабощает партнера под маской любви. Он прикрывается беспомощностью, болезнью, вынуждая партнера делать все за него. Поскольку он не выносит одиночества, партнер должен быть все время с ним. Свои упреки он выражает косвенно, демонстрируя, как люди заставляют его страдать.
Агрессивный тип выражает свои наклонности открыто. Он демонстрирует недовольство, презрение и свои требования, но при этом считает свое поведение полностью оправданным.
Отчужденный человек не проявляет свои садистские наклонности открыто. Он лишает других покоя своей готовностью уйти, делая вид, что они стесняют или беспокоят его, и получая тайное наслаждение от того, что из-за него они ставят себя в глупое положение.
Но возможны и такие случаи, когда садистские импульсы совершенно не осознаются. Они оказываются полностью скрытыми наслоениями сверхдоброты и сверхзаботливости.
К. Хорни дает следующее описание «скрытого садизма»: «Он приложит все силы, чтобы только не допустить ничего, что могло бы оскорбить их чувства. Он будет интуитивно находить слова, чтобы сказать что-либо приятное, например, одобрительное замечание, которое поднимет уверенность в себе. Он склонен автоматически во всем винить себя. Если он должен сделать критическое замечание, он сделает в максимально возможной мягкой форме. Даже если его явно оскорбляют, он выскажет свое «понимание» состояния человека. Но в то же время он остается сверхчувствительным к унижению и мучительно от этого страдает. Он будет избегать всего, что напоминает самоутверждение, агрессию или враждебные проявления. Он может впасть в крайность, противоположную порабощению других людей, и быть неспособным отдать никакое распоряжение. Он сверхосторожен в оказании влияния или высказывании совета. Но у него начинаются головные боли, или рези в желудке, или еще какой-нибудь болезненный симптом, когда дела идут не так, как он хочет. У него развиваются самоуничижительные наклонности, он не осмеливается выразить никакое желание, он склонен считать ожидания или требования других людей более оправданными и важными, чем свои. Но в то же время он презирает себя за ненапористость. И когда его начинают эксплуатировать, он оказывается в тисках неразрешимого внутреннего конфликта и может отреагировать депрессией или другим болезненным симптомом. Садистская игра на чувствах при глубоком вытеснении и запрете уступает место ощущению, что человек бессилен кого-либо привлечь к себе. Он может быть просто уверен в том, что он непривлекателен для противоположного пола, вопреки веским свидетельствам обратного. Возникающая в результате картина личности обманчива и с трудом поддается оценке. Ее сходство с уступчивым типом, склонным к стремлению к любви, самоуничижению, мазохизму поразительна... ...Однако в этой картине имеются определенные элементы, которые опытному наблюдателю укажут на наличие садистских наклонностей. Обычно имеется заметное, хотя и бессознательное презрение к другим людям, внешне приписываемое их не очень высоким моральным принципам. Один и тот же человек может мириться с направленным на него садистским поведением, проявляя явно безграничное терпение, а в другое время обнаружит крайнюю чувствительность к малейшему признаку давления, эксплуатации и унижения. Такой человек в каждой мелочи усматривает для себя обиду и оскорбление. Поскольку его выводит из себя собственная слабость, его действительно часто привлекают к себе люди открыто садистского типа, вызывая у него одновременно и восхищение, и отвращение, так же как и те, в свою очередь, чувствуя в нем добровольную жертву, тянутся к нему. Так он попадает в ситуацию эксплуатации, пресекания надежд и унижения. Однако он не получает от дурного обращения никакого удовольствия, а страдает от него. Это дает ему возможность переживать собственные садистские импульсы с помощью кого-то другого, избегая необходимости смотреть в лицо собственному садизму. Он может чувствовать себя невинным и жертвой, но в то же время надеяться на то, что когда-нибудь возьмет верх над партнером-садистом и испытает торжество победы над ним. А пока он тихо и незаметно провоцирует ситуации, в которых его партнер выглядит не лучшим образом».
Что же способствует развитию садистских наклонностей? Садистский характер может передаваться как модель жизни от матери или от отца, если они обладали садистскими наклонностями, или сложиться в процессе воспитания. Но в любом случае — это результат глубокого душевного одиночества и чувства неуверенности в мире, который воспринимается как враждебный и опасный.
Условия, создающие предпосылки к развитию садистских наклонностей:
Ощущение эмоциональной покинутости, рождающейся у ребенка в самом раннем возрасте. Неважно, каковы причины, по которым родители не смогли обеспечить ребенку чувство эмоциональной причастности. Они могли много работать или много болеть, или находиться в заключении, или просто быть отчужденными по отношению к ребенку. Однако самого по себе ощущения покинутости недостаточно для развития склонности к садистским наклонностям. Для этого нужна вторая составляющая — оскорбления и проявления жестокости по отношению к ребенку.
Эмоциональное или физическое оскорбление, наказание или надругательство. Причем наказание должно быть значительно более суровым, нежели того заслуживает ребенок за совершенные им проступки. Подобное наказание больше походит на расправу. Иногда ребенка наказывают за то, чего он не совершал, а иногда и без повода — просто под руку попался. Наказание может носить физический характер, но часто это бывают изощренные издевательства и унижения, нацеленные на причинение душевной боли.
Психические отклонения кого-либо из родителей, в результате которых ребенок получает оба компонента: эмоциональную покинутость и жестокое обращение. Алкоголизм и наркотическая зависимость родителей, чье поведение в состоянии наркотического опьянения часто носит характер немотивированной агрессии. Атмосфера непредсказуемости, невозможности понять, за что можно получить наказание и как этого избежать.
Эмоциональная неуравновешенность родителей. За один и тот же поступок ребенок в одном случае может быть жестоко наказан, в другом случае вызвать прилив нежности и умиления, в третьем — равнодушие.
Родительские посылы: «Ты — никто и ничто. Ты — моя собственность, на которую я обращаю внимание, когда хочу, и не интересуюсь, когда она мне не нужна». «Ты — моя собственность, и я делаю с тобой все, что хочу». «Я тебя породил, я имею право на твою жизнь». «Твое дело не понимать, а подчиняться». «Ты тот, кто во всем виноват».
Выводы ребенка: «Я настолько плох, что меня невозможно любить». «Я такой плохой, что должен быть наказан, чтобы я ни делал». □ «Я не могу контролировать свою жизнь. Жизнь опасна и непредсказуема». «Единственное, что я могу точно предсказать, это то, что наказание неминуемо. Это — единственная постоянная вещь в жизни».
Психологические портреты людей, создающих созависимые отношения
«На меня обращают внимание только тогда, когда хотят наказать. Совершать поступки, за которые наказывают — единственный способ обратить на себя внимание».
«Люди, окружающие меня — источник опасности».
«Люди не стоят уважения и любви».
«Меня наказывают, и я могу наказывать».
«Для оскорблений, унижений и надругательств не нужны специальные причины».
«Чтобы выжить, надо бороться».
«Чтобы выжить, надо контролировать действия, мысли и чувства других людей».
«Чтобы выжить, надо заставить бояться себя».
«Чтобы избежать боли и агрессии от других, надо опередить их, чтобы они боялись меня».
«Надо заставить других людей подчиняться мне, тогда они не смогут причинить мне страдания».
«Насилие — единственный способ существования».
«Я хорошо понимаю состояние людей, только когда они страдают. Если я заставлю других страдать, они станут мне понятны».
«Жизнь стоит дешево».
Конечно, такие выводы делаются бессознательно и не на языке логики, а скорее на уровне чувств, ощущений. Но они начинают воздействовать на жизнь человека, как заложенная программа.
Результаты:
Нарушенное представление о связи причины и следствия.
Высокая тревожность.
Проецирование негативного самоотношения на окружающих.
Импульсивность, неспособность управлять своими поступками.
Эмоциональная нестабильность.
Отсутствие твердых установок, принципов.
Стремление к доминированию и тотальному контролю.
Сочетание высокой сознательной оценки (и даже сверхкомпенсаторной переоценки) себя и глубокого бессознательного негативного отношения к себе.
Высокая чувствительность к душевной боли.
Обидчивость.
Мстительность.
Агрессивность, склонность к совершению насилия.
Стремление к «поглощению» значимого Другого через жесткое принуждение.
Потребность причинять страдания близким людям, чтобы получить свидетельства своей значимости для них.
Бессознательное стремление «лепить» из других людей представление о недостижимом собственном Идеальном Я.
Склонность к различным злоупотреблениям — наркотикам, алкоголю, сексу, азартным играм, кутежам, которые используются как средство снижения постоянной тревожности.
Тенденция создавать созависимые отношения.
Склонность к саморазрушительному образу жизни.
Необходимо отметить, что на подсознательном уровне склонность к насилию присутствует в каждом человеке. В этом нет ничего противоестественного. У подавляющего большинства людей эта подсознательная готовность к разрушению мирно дремлет до тех пор, пока ее не разбудят какие-либо экстремальные условия.
Ярким примером тому могут служить многочисленные случаи появления садистских наклонностей у бывших участников военных действий. Наиболее подходящим для человека с садистскими наклонностями будет, по всей видимости, самоуничижающийся партнер. Такие пары действительно встречаются, и при таком сочетании отношения, которые строятся ими, принимают поистине страшные формы. Дело в том, что для удовлетворения садистских наклонностей недостаточно прямого и полного подчинения. Именно достигая подобного поведения партнера, садист теряет к нему всякий интерес. Для него важен сам процесс разрушения любой самостоятельности, любого проявления независимости и суверенности личности. Ведь именно в этом процессе он проверяет и подтверждает свою абсолютную власть и свою способность влиять на чувства и мысли другого.
Только душевные страдания человека, отстаивавшего свое стремление к свободе и самоопределению, но уже подавленного и побежденного, рождают в садисте необыкновенный прилив энергии и чувство своей абсолютной власти. Он испытывает удовольствие и удовлетворение, которое может быть сравнимо только с удовольствием оргазма. При этом он переживает нежность к побежденному человеку как к источнику подобного удовлетворения.
Кстати, бурный, наполненный сильными ощущениями половой акт часто является заключительным действием после очередного процесса подавления. Именно страстные переживания любви после страдания являются тем «крючком», на котором прочно и долго держится привязанность его жертв. Однако самоуничижающийся человек не оказывает должного сопротивления садисту, и процесс подавления не приносит нужного удовлетворения. Чтобы получить его, агрессивно доминирующий партнер увеличивает силу своего давления и неудовлетворенный психологической борьбой переходит к мерам физического насилия.
Любой, даже самоуничижающийся, человек стремится сохранить целостность своего тела и саму жизнь, поэтому он невольно начинает сопротивляться. А это как раз то, что и нужно его властителю. Таким образом, стремление уступать и подчиняться приводит к увеличению страданий, с одной стороны, и к чрезвычайно опасным формам воздействия — с другой. И тем не менее взаимодействие с самоуничижающимся человеком — лишь частный случай партнерства с садистом. В зависимости от степени развития комплекса садист может действовать как прямой агрессор и как мягкий, заботливый человек, достигая своих целей окольным путем.
В сущности, любой способ строить созависимые отношения, доведенный до крайности, сводится к тому, что психологическая территория партнера оккупируется, а партнер опустошается и подчиняется (если, конечно, он не покидает оккупанта на более ранних этапах отношений). Соответственно и отношения он может строить с людьми, совсем не склонными самоуничижаться. Тем большее удовлетворение он может достигать, преуспевая в своих целях. Так что садиста больше привлекают люди наполненные, имеющие живую и упругую оболочку Я, которую и необходимо сломать.
Однако достаточно долго находиться в близких отношениях с подобным человеком могут только люди, чье Я надломлено, и которые могут обращение с собой садиста хотя бы отчасти признать соответствующим тому, что они сами о себе думают. И в этом противоречии скрывается причина постоянной неудовлетворенности садиста отношениями любви и его потребность находить новые жертвы. Тем не менее человек садистского типа не хочет погубить того человека, к которому он привязан. Ему нужен принадлежащий ему партнер, поскольку его ощущение собственной силы основано только на том, что он является чьим-то владыкой. Поэтому, как только он понимает, что жертва готова «сорваться с крючка» и близка к тому, чтобы покинуть его, он отступает, и выражает своей жертве свою любовь и заботу, стараясь этим как можно крепче привязать ее к себе. Мучитель зависим от своей жертвы, хотя эта зависимость может быть совершенно неосознанной.
Например, муж может самым садистским образом издеваться над своей женой и при этом ежедневно повторять ей, что она может уйти в любой момент, что он будет только рад этому. Если же она действительно соберется покинуть его, он будет в отчаянии, подавленности и начнет умолять ее остаться, пытаясь убедить, что не может жить без нее. Но стоит ей остаться, игра начнется сначала, и так без конца. Во многих тысячах личных взаимоотношений этот цикл повторяется снова и снова. Садист покупает нужного ему человека подарками, похвалами, уверениями в любви, блеском и остроумием в разговорах, демонстрацией своей заботы. Он может дать ему все, кроме одного: права на свободу и независимость. Очень часто такие отношения наблюдаются между родителями и детьми. Здесь отношения господства и собственничества выступают, как правило, под видом заботы и стремления родителей защитить своего ребенка. Он может иметь все, что хочет, но лишь при том условии, что не захочет выбраться из клетки.
В результате у выросшего ребенка часто развивается глубокий страх перед любовью, потому что для него любовь означает рабскую неволю. Человек с садистскими наклонностями бдительно следит за тем, чтобы его жертва боялась покинуть его. Он внушает ей мысль о своей сверхзначимости для нее во всех сферах жизни, говорит о том, что все его действия нацелены на заботу о ней (здесь местоимения «он» и «она» имеют отношение к мучителю и жертве, роли которых в равной степени могут играть и мужчины, и женщины). Мы уже говорили, что терпеть достаточно долго подобные отношения может только человек, который боится быть покинутым или чувствует себя беспомощным.
Таким образом, взаимная зависимость возникает на основе предрасполагающей готовности строить созависимые отношения обоих партнеров. Дальнейший же деформирующий характер их взаимодействия только усугубляет эту склонность.